Директор программы Политика Украинского института будущего Юрий Романенко презентовал политический прогноз на 2018 год для Украины и мира.
Презентация состоялась в аналитическом центре Украинский институт будущего 26 декабря 2017 года. Uifuture публикует полный текст и видео презентации.
– Начнем с того, что будет определяющим в 2018 году.
Методология схемы “Миротворец” 2017 года актуальна в этом и в последующих годах. По оценкам экспертов UIF, следующий год не представит особого интереса для типичного украинского обывателя, что привык к разнообразным скандалам и шоу. Не будет ничего инновационного, а сам предстоящий год является консервативным, однако очень важным. Так, все явственнее прорисовываются три зловещие тени, формирующие революционную ситуацию в Украине, и эти тени — принципиально новые факторы в украинской новейшей истории.
Демография. Никогда в своей истории Украина не сталкивалась с тем демографическим кризисом, который она имеет в настоящий момент. С 1992 года демографическая кривая падает, и мы сокращаемся официально на 0,4-0,5% в год. Это не так стремительно, как в реформированной Грузии, где рождаемость падает на 1,2-1,5% ежегодно, однако ужасно с точки зрения реальных показателей в Украине. Де-факто в стране проживает около 35 миллионов человек, и этот факт определяет дальнейшие дисбалансы в экономике, политике и прочих сферах, что будут наблюдаться на протяжении следующих лет. Вторая цифра — около 3-8 миллионов человек— продуцируют прибавочную стоимость. Все остальное является социальным балластом, а ограниченное количество людей фактически тянет на себе всю экономику.
Читайте також Затишье перед бурей: UIF готовит аналитический прогноз на 2018 год
Далее вступает в силу следующая тенденция — бегство тех самых активных людей в соседние страны, прежде всего в Европу, преимущественно в Польшу. Если до этого миграция была равномерной — половина на Запад, половина в Россию — сегодня мы видим принципиальное изменение ситуации. Исследования показывают, что 40-45% мигрантов из Южной и Восточной Украины, примером из Херсонской области, едут сразу именно в Польшу. Начатое осенью исследование UIF по Донбассу показывает, что даже в таких профицитных городах, как Мариуполь, где с точки зрения наличия рабочих медкомбинатов, регенерирующих прибавочную стоимость (профицитный бюджет около 1 миллиарда гривен) дела обстоят хорошо, наблюдается огромная нехватка рабочей силы. Даже на комбинатах Рената Ахметова нехватка сварщиков, слесарей, а также представителей других подобных профессий составляет 600 человек при достаточно высоких зарплатах по украинским меркам.
Если не остановить миграционный и экономический коллапсы, мы окажемся без ресурсов для какого-либо развития. Вопрос “Что будет, если Украина вернет Донбасс?” станет не актуальным в таком случае.
Читайте також Аналитический центр Украинский институт будущего презентовал прогноз “вызовы и возможности” на 2018 год
Согласно социологическим исследованиям Ирины Бекешкиной, около 50%-60% мигрантов, которые сегодня переселились, не хотят туда возвращаться. Потому впервые в украинской истории вопрос человека является ключевым. Нет человека — нет ничего.
На этот вызов украинский бизнес может ответить 4 способами:
Первый. Увеличение стоимости рабочей силы. В последнем интервью вице-премьера Геннадия Зубко прозвучало, что минимальный уровень доходов в Украине должен вырасти до 15-16 тысяч гривен. Это та формула, о которой я говорил в октябре. Она заключается в том, что мы должны выйти на такую же зарплату, как и в Польше, минус 200 евро на жилье и на еду. 500-600 евро — то, что обеспечит уменьшение оттока, об остановке которого пока что речь не идет. На подходе Германия и другие страны Европы, понимающие ценность неприхотливой и легко интегрируемой украинской рабочей силы. Когда страны Европы “включат свой пылесос”, мы рискуем остаться ни с чем. Борьба за человеческий капитал будет одним из ключевых трендов, определяющих судьбу региона во все последующие десятилетия.
Увеличение стоимости рабочей силы означает подорожание экспорта, что приводит к падению конкурентоспособности на внешних рынках. Вопрос в решении второй проблемы.
Читайте також Готовься к вызовам 2018: UIF представляет прогноз и покажет возможности Украины и мира
Второй. Уменьшение коррупционной ренты, которая составляет $15-25 миллиардов. Если взглянуть на экономику Украины, можно увидеть 2 шара. Первый шар — белая экономика, что составляет около 100 миллиардов, второй шар — серая или темная экономика, которая составляет 50%. Социологические исследования UIF показывают, что 35% рабочего населения работают в экономике, поэтому разговоры о том, что теневая экономика составляет $40-50 миллиардов — наша реальность. Отсюда следует, что уменьшение коррупционной ренты для бизнеса является первостепенной задачей для сохранения своей “выживаемости”. Если коррупционная рента не уменьшается, позиции на внешних рынках убиваются, поскольку повышение заработной платы является неизбежным. Известно, что у “Руты Дар” на предприятиях на 70% повысили заработные платы в этом году, а весь крупный бизнес движется в этом направлении. Это означает, что уменьшение коррупционной ренты является той стратегической задачей и мотивацией, которая будет подталкивать бизнес к политической реорганизации государства.
Модернизация. На тех же комбинатах Ахметова возможна модернизация, однако для этого нужны деньги. Для снижения зависимости от демографического фактора бизнес будет вынужден искать ресурсы для модернизации. В результате станет возможным уменьшение количества рабочих с 40 тысяч рабочих до 7-10 тысяч. Вместо двух огромных комбинатов построят один современный, что в сумме дает такие же показатели производства. В 2013 году я был на “Бау-Стиль” в Шанхае, где на тот момент производил 40 миллионов тонн стали. Это больше суммарных показателей производства украинской металлургии в 2013 году, что составляет 30-32 миллионов тон.
Читайте також Прогноз 2018: инфляция выйдет из-под контроля Нацбанка
“Дилемма 1348” — рост капитализма и повторное закрепощение из-за нехватки человеческих ресурсов для обработки земель, что привело к массовым восстаниям Богдана Хмельницкого и другим событиям в Восточной Европе.
Такой вариант тоже возможен, поскольку правящий фланг будет искать способы удержания рабочей силы. Однако в условиях революции мобильности, а также при наличии заинтересованных игроков это представляется маловероятным.
Читайте також “Тест для Трампа и Путина”: UIF опубликовал содержание прогноза 2018
Факторы, влияющие на развитие Украины.
Износ инфраструктуры. Так, 90% мостов нуждаются в ремонте, 30% — в капитальном ремонте; 70% находятся в аварийном состоянии и нуждаются в глубокой модернизации. Также в модернизации нуждается энергетика. Например, в Великобритании 58% генерирующих мощностей угольных электростанций уже являются убыточными. К 2030 году убыточность этих энергоблоков достигнет 98%. В Украине ситуация обстоит гораздо хуже с учетом общего состояния энергетики. После 2022 года у нас начнут вываливаться атомные энергоблоки, которые дают 50% электроэнергии. Поэтому вопрос того, что мы будет иметь к 2030 году остается открытым. Для замещения этих энергоблоков постройку необходимо начать уже сейчас. Новый энергоблок стоит около $10 миллиардов и строится около 10 лет. На сегодня есть только одна альтернатива — достроить 2 энергоблока в Хмельницком, готовность которых составляет 30-60% и параллельно разрабатывать альтернативную энергетику.
Износ физических инфраструктур накладывается на износ человеческого капитала. Система образования в down, ежегодно в Польшу уезжают не менее 50-60 тысяч наших абитуриентов, а коллапс системы образования фактически делает ее неактуальной. Все настолько быстро меняется, что большинство методик обучения бесперспективны.
Третий вопрос — давление, о котором мы уже упоминали в прошлогодних сценариях. Меняется внешняя среда, и каждый стремится защитить свои интересы. Так, Трамп пренебрег зоной Тихоокеанской торговли, которую выстраивал Обама, поскольку в этом была обнаружена угроза для внутреннего рынка.
На наших глазах произошел слом Ближнего Востока, и это только начало тенденции. События в Сирии, Йемене, Саудовской Аравии — попытки найти те или иные формы модернизации или закрытия от модернизирующегося мира при помощи архаики. Об этом свидетельствуют режимы с ненавистью к человеку, такие как ИГИЛ, вплетенные в игру больших актеров.
Понимание событий на внешних площадках критически важно, поскольку мы зависим от этих площадок. Как сказал Анатолий Амелин, не многие из обывателей думают о политике ФРС — повысится ли ставка на 0,25% или 0,5%, а это огромные суммы для развивающихся рынков.
Читайте також Прогноз 2018: следующий год — решающий для образования
В прошлом году экспертами UIF были сформированы 3 базовых сценария, которые могут развиваться на глобальном уровне.
Первый сценарий — “Миротворец”. Мы говорили о его актуальности в первой половине года. Согласно такому сценарию большие игроки договариваются между собой насчет ключевых площадок Восточной Европы и Дальнего Востока. Таким образом, реализуется пакет опций касательно Украины, которая обязана имплементировать нормы Минских соглашений и идти в формате навязанных ей вариантов. Де-факто все ключевые игроки ее к этому принуждают.
По нашим оценкам, первый сценарий начнет развиваться в начале года, после чего все вернется на круги своя. Проблемы между ключевыми игроками настолько серьезные, что для их решения должна вызреть определенная ситуация, что маловероятно в 2018 году.
Перейдем к прагматичному сценарию.
Такой сценарий характеризуется тем, что каждый играет, как умеет. На одних региональных площадках достигаются компромиссы, на других — продолжаются конфликты, в ходе чего усиливается протекционизм, меры, направленные на достижение внутренней стабилизации. Именно это в течение 2017 года мы и наблюдали.
Мы предвидели, как ястребы в окружении Трампа усиливали свое влияние, и предусмотрели ситуацию с летальным оружием. События в европейском ключе развиваются даже более позитивно, чем ожидалось. В Германии, как и прогнозировалось, победила Меркель, во Франции — одна из довольно умеренных фигур. Положение “ни войны, и ни мира” 2017 года, переходящее в 2018, позволило не слить Украину. В такой ситуации мы можем лоббировать. В 2017 поддержали антиизраильскую революцию, сейчас — по просьбе США занимаем нейтральную позицию относительно Иерусалима, и все прекрасно понимают, что это естественное состояние Украины, причины которого ясны.
Этот сценарий переходит на следующий год. Снова видим попытку разыграть миротворческий сценарий на 2018 год, появляются инициативы со стороны Путина относительно достижения примирения по Донбассу. В ходе этого они повышают ставки, и ситуация вынуждает обе стороны подойти к компромиссу. Одновременно подходит к концу и старый уклад, где огромную роль играли нефть, газ и прочее углеводородное сырье. Россияне понимают, что в случае продолжения санкций существует риск остаться без ресурсов. Возникают проблемы в долгосрочном плане, а прагматичные интересы элиты побуждают к выходу с этой ситуации. В России с ужасом ожидают 2 февраля, когда Минфин США обнародует список лиц, причастных к Путину, которые попадают под санкции, и ищут пути решения этой проблемы. Параллельно США тоже повышают ставки. Так, Волкер общается с Сурковым, наши в очередной раз запускают утку с законом по оккупированным территориям Донбасса, не предвидев реакцию Запада, что выяснилось в ходе работы над законом. В итоге за него не проголосовали.
Отсюда можно предвидеть, что в 2018 году каждый будет отстаивать собственные интересы.
Европа не хочет распада Европейского союза и 24 ноября на Саммите Восточного партнерства четко заявила, что страны Восточной Европы, в том числе и Украина, должны самостоятельно удовлетворять свои потребности, условия для чего уже предоставлены.
Украина для США — второстепенный, но важный крючок для управления процессами в Восточной Европе и влияния на Европейский союз. Задача англосаксов — не дать возможность появиться экономическому блоку Китая, России и Германии, которые позволят превзойти англосаксонский блок. Штаты активно работают в этом направлении.
Россия не будет играть широкомасштабную конфронтацию, о которой говорят в некоторых прогнозах. Среди причин такой политики президентские выборы и Чемпионат мира по футболу. И, если с первым все и так ясно, остановимся на втором. Чемпионат важен для федерации как демонстрация символических побед, поскольку в последнее время там придерживаются концепции медоеда. Концепция подразумевает наличие маленького опасного хищника, которого боятся более крупные игроки ввиду непредсказуемости его действий. Он всячески показывает, что готов так увеличить издержки, что это станет опасно для других игроков. Именно это произошло на сирийской площадке. Русские повысили ставки.
Хотя на Западе произошел провал, ведь надежды на Трампа не оправдались, на Востоке ситуация сложилась неплохо, отчасти благодаря переданным ракетным технологиям. Отсюда следует, что в первой половине года у России не будет мотивации играть широкомасштабную эскалацию.
Поскольку в 2019 году в Украине также президентские выборы, для сторон выгодно сыграть перемирие и перевести все в плоскость экономики, социального противостояния. Таким образом можно решить вопрос переформатирования политического режима в Украине в 2019 году. Поэтому вероятность большой сделки по Донбассу довольно высокая.
Тем не менее эксперты UIF придерживаются мысли о том, что ситуация в следующем году закончится в том же ключе, что и сейчас — “ни войны, ни мира” — ввиду особенностей международной политики.
Что будет определяющим в рамках политической игры на 2018 год?
Игроки, контролирующие сегодня политическую систему, будут играть консервативную игру, продолжив политику удержания и концентрации ресурсов, что нужны на 2019 год. Это способ сохранить доступ к бюджету и продолжить игру. Они не заинтересованы в условиях острого конфликта. Проблема перевыборов менее актуальна, чем в первой половине 2017 года, и все присматриваются друг к другу, формируя коалицию.
Вопрос украинского Макрона: каким образом будет играть активная часть населения, политически неструктурированный городской средний класс, который представляют участники Майдана? Очень важно выставить своего кандидата и свою политическую силу, сделав это в организованном ключе. Разговоры о том, пойдет ли Вакарчук на выборы и что за этим последует, не имеют никакого значения, если есть организационная инфраструктура и медиаресурсы, позволяющие выстроить региональную сеть. Таким образом взлетит абсолютно любой кандидат.
2018 год — год самоопределения городского среднего класса, активной части населения. Стоит ответить на вопрос, нужно ли это, и, если да, то как перейти рубикон 2019 года максимально быстро. Это ключевая задача 2018 года.
Базовым будет сценарий управляемой дестабилизации, как и на 2017 год. Он будет консервативно прагматичным, но это не означает, что нужно расслабляться. Напротив — пришло время мобилизоваться.
После презентации тезисов политического прогноза на 2018 год гости презентации задали вопросы докладчику. Публикуем некоторые из вопросов.
Богдан Яцун, представитель Реанимационного пакета реформ:
– Мы наблюдаем за реформационным процессом в Украине. Немного его сопровождаем и видим, что нынешняя власть, в частности Президент, коалиция ББП и Народного фронта, фактически не ответила на этот модернизационный антикоррупционный вызов, вызов Майдана, и сейчас в Украине проводятся изменения благодаря позиции западных партнеров, в частности США. Можно ли сказать, что они являются локомотивом того, чтобы Украина менялась, становилась конкурентноспособным государством? Каковы шансы появления нового субъекта, о котором Вы говорите, ввиду того, что нынешний политический класс не очень заинтересован в существующем субъекте? Из Вашего выступления я почерпнул мысль о том, что ситуация развивается таким образом, что все будут вынуждены меняться не по собственному желанию. Это произойдет скорее потому, что другого выхода не будет.
Юрий Романенко:
– А это и есть революционное движение в определении классиков: верхи не могут, низы не хотят. Олигархи, возможно, и хотели бы жить, как раньше, но ресурсы иссякают, а конкурентоспособность падает. Как следствие все мы подходим к необходимости рационализации и нашей повседневной жизни, и политики. Это влечет за собой определённость, ситуацию, когда можно будет четко сказать, когда закончится кризис в Украине, кто Вы и я такой. Нельзя будет сказать, “в Украине нет независимых аналитических центров, потому что за всеми кто-то стоит”. Такая субъектность отталкивается, поскольку все привыкли к тому, что есть какой-то хозяин.
Тем не менее появляются ростки нового. Мы являемся теми ростками, что способны играть свою собственную игру и привлекать собственные ресурсы. Это тяжело, но необходимо. Никакая Ангела Меркель и никакой Дональд Трамп не потянут эту простую и одновременно сложную миссию.
Ни одна страна в мире не прорывалась вверх за счет других стран. Япония не сделала бы революцию Мэйдзи лишь потому, что этого очень хотела Британия для того, дабы уравновесить растущую Россию. Определяющим фактором стало внутреннее осознание элитой необходимости и неизбежности изменений, что подталкивало делать правильные вещи: учится у Британии и других стран, делать шаги, которые к XX веку привели Японию в первую лигу.
У нас все точно так же. Нас никто не вытянет за уши, пока Украина сама этого не захочет. Ангела Меркель четко сказала: “Германия не будет спасать Украину больше, чем эту будут делать сами украинцы”.
Когда активная часть общества поймет эту простую истину — за нас никто не будет решать задачи, — мы сможем выйти из состояния двойственности, неопределенности и постоянных конфликтов”.
Полный текст аналитического прогноза “2018: вызовы и возможности” можно будет прочесть и скачать на официальном сайте Украинского института будущего с 11 января 2018 года.