Перспективы развития образования в Украине: социсследование одной иллюзии

Недавно консалтинговая компания провела социологическое исследование, в котором был вопрос о качестве образования в Украине. Респонденты (выборка составляла около 10 тысяч человек — в основном жители крупных городов) оценили образование на твердую тройку: 3,5 балла по пятибалльной шкале. При этом среднее образование набрало всего 3,4 балла, а высшая школа на две сотые процента больше — 3,6. Большинство 53,7% возлагают ответственность за исправление ситуации на центральные органы власти. По крайней мере, такая доля респондентов в разделе оценки контроля государства за образовательной системой поддержала утверждение о том, что «контроль за образовательным процессом со стороны государства слишком слаб». Впрочем, набралось 8,2%, которые согласились с противоположным «контроль со стороны государства слишком сильный».

Если брать среднюю школу, которая находится в процессе реформирования в соответствии с концепцией «Новой украинской школы», отметим, что мяч здесь действительно на поле Минобразования и других госструктур: согласно новому Закону «Об образовании» у департаментов образования местных органов власти забирают функцию контроля заведений, но на них возлагают сервисную функцию, а именно: обеспечение образовательного процесса. Учебным заведениям дается больше академической, кадровой и финансовой автономии, а контролировать качество их работы в дальнейшем будет Государственное агентство обеспечения качества образования, которое, впрочем, еще предстоит создать. При таком раскладе: локальная автономия плюс вертикально интегрированная инспекция без права вмешиваться в учебный процесс, переподготовка учителей, обучение ориентировано на практическое применение знаний, распространение принципов партнерства в педагогике — появляются шансы изменить ситуацию в среднем образовании к лучшему. Хотя остаются риски, что изменения будут несколько отставать от динамики жизни. 

А вот с высшей школой дела обстоят сложнее. Сильный государственный контроль для институтов, которые готовят выпускников непосредственно к рынку труда или же, возьмем шире, экономически активных и социально зрелых граждан — вещь контраверсийная. Даже чем-то опасная с точки зрения перспектив развития.

В то же время на вопрос социологов «кто должен быть заказчиком высшего образования?» 45,2% опрошенных опять же выбрали опцию «государство». Судя по ответам на другие вопросы, в частности насчет льгот для поступления в вузы для социально незащищенных и т.д. высшее образование в Украине все еще остается социальным благом, которое нужно распределять централизованно. В значительно меньшей степени она воспринимается как услуга, которая дает соискателю высокую степень квалификации и конкурентоспособную позицию на рынке труда, где нужно доказать собственную состоятельность. И пока этот нерв патернализма остается перевозбужденным в различных общественных слоях, политики будут умело «массировать» его заявлениями, что отечественное образование нужно спасать, а для этого «не мучить реформами», но дать больше денег и «не учить жить».  

Возможности государственного бюджета всегда крайне ограниченны. Основной фигурой, которая отвечает за то, чтобы их «выбить» — часто встречается такое слово в лексиконе работников бюджетной сферы — является ректор. Но что происходит, когда ограниченные (хотя не так уж и малые по абсолютным цифрам) ресурсы проходят через одни руки? Объясняет Елена Панич, представитель группы «образование» РПР и помощница народного депутата Александра Спиваковского: «феодалом» (в определенном смысле этого слова) ректора делает доминирование государственных средств в бюджете вуза. Или хотя бы преимущественная ориентация именно на эти средства. Приток таких денег почти не зависит от интересов потребителей образования — студентов, работодателей, родителей. Гораздо важнее здесь умение отчитываться и договариваться с чиновниками, которые распределяют государственный бюджет. Такой финансовый приток всегда идет через ректора, потому что государству удобнее иметь дело с одним ответственным человеком, представляющим организацию. Поэтому ректор в таких условиях фактически минимизирует свою зависимость от мнения коллектива, а коллектив имеет все основания считать именно ректора своим благодетелем и кормильцем. Особенности государственного регулирования высшего образования в нашей стране очень сужают возможности притока денег в университет не через ректора».
Но пока все остается «как есть» украинские вузы государственной формы собственности теряют студентов. Так по итогам вступительной кампании на места государственного заказа в целом по стране оказалось около десяти тысяч «вакантных» мест. Упомянутое исследование Active Groupe подтверждает эту тенденцию. На вопрос «Где бы вы хотели получать высшее образование (или где бы вы хотели учить ваших детей или внуков)?» 33,8% респондентов выбрали позицию «в странах западного мира» и еще 6,4 — «в других странах». На вопрос о причинах выбора обучения за рубежом 35,6% ответили, что это связано с высоким качеством образования; 29,2% основной причиной назвали возможность найти работу за границей, 14,9% — работу в Украине.

Для изменений нужны ресурсы, точные и одновременно смелые управленческие решения. Скажем, себестоимость бакалаврского образования в области экономики, финансов, управления в расчете на одного студента составляет в среднем 4 тысячи долларов в год. А это в три раза меньше, чем выделяется из государственного бюджета.

Привлечение средств контрактников тоже не является спасением по многим причинам. Выход мог бы быть в государственно-частном партнерстве. Но эта перспектива в Украине стала призрачной уже процессе рассмотрения проекта закона «Об образовании» в парламенте. В частности, представители таких политических сил как БЮТ и Радикальная партия торпедировали положения о государственно-частном партнерстве в образовании и фактически заблокировали поступление частных инвестиций в эту сферу.

Предлагаемые изменения предусматривали:

— соучредительство и / или совместное финансирование учебных заведений, а также юридических и физических лиц, осуществляющих образовательную деятельность;

— передачу в управление частным партнерам в аренду, концессию, оперативное управление и тому подобное движимого и / или недвижимого государственного и / или коммунального имущества, земельных участков;

— передачу учебного заведения в управление юридическому лицу частного права, которое имеет статус неприбыльного;

— образование и / или совместное финансирование и развитие баз практической подготовки;

— образование и / или совместное финансирование и эксплуатацию инновационных предприятий (инновационных центров, технопарков, технополисов, инновационных бизнес-инкубаторов и т.п.) на базе существующих учебных заведений;

— совместную разработку и реализацию образовательных проектов, в том числе совместное финансирование получения образования;

— осуществление мероприятий по социальной защите и улучшению жилищных условий работников системы образования и соискателей образования;

— осуществление частичной оплаты услуг из государственного или местных бюджетов;

— совместное основание и / или финансирование иной деятельности в сфере образования.

Но депутаты здесь, впрочем, как и во многих подобных ситуациях сработали только как кривое зеркало общественных настроений. Исследование Active Group показывает, что 40,7% респондентов против того, что в опросе было названо «коммерциализацией образования». Предполагаю, что это не совсем корректный термин. Итак, аналитикам и интеллектуалам еще стоит приложить много усилий, чтобы показать ситуацию, что называется, в объеме и длинной временной перспективе. Украинскому бизнесу также следует выполнить домашнюю работу и показать, чем он может заинтересовать и поддержать талантливых выпускников. Чем именно? Подсказка содержится в результаты другого исследования — «Мир глазами миллениалов» (речь идет о тех, кому сейчас 18 — 30 лет), которое также недавно презентовали в Киеве. На вопрос «Каким образом бизнес может создать дружественную к молодежи культуру работы» 41,4% ответили «давать возможность участия в разработке корпоративного видения», еще 34% выбрали вариант «прямое и обратное наставничество», 33,9% отметили: «развивать культуру восприятия ошибок как практического опыта, свободный рабочий график 25,2% — тоже среди ожиданий молодых специалистов. При этом в тройке важнейших критериев при рассмотрении вакантных возможностей: заработная плата и финансовая компенсация 49,8%, значимость собственной роли / возможность влиять на общество (40,6%), возможность продвижения по карьере (40%).

Возвращаясь к вопросу государственно-частного партнерства — не менее важна готовность инвесторов работать прозрачно и развивать институционную способность университетов через формирование наблюдательных советов.

Источник: ЛІГА.net.